сейчас мне не хочется даже открыть рот, чтобы произнести слово. это постоянно невозможно делать трудные шаги навстречу. всему бл

---

время адвента время покаяния и дел милосердия. не милосердия, ни покаяния, мы ходим всей группой чтонибудь выпить после silk screen printing. стайки слепленных снежинок падают с неба, я проваливаю письменные работы, хожу на работу в перерыве между уроками, получаю или не получаю зачеты. я установила личный мировой рекорд по скорости приобретения футболок.

стало понятно, почему меня так тащит со школы. это, вдруг, очень требовательная вещь, и учитывая сколько времени (почти все) я трачу и прочей странной фигни вроде невнятной мозговой энергии, мне огорчительно. привычка вторая натура, красный аттестат — отчетливый знак привычки. постоянная недостигаемая величина, того как все должно быть — тетради, печать, шрифты, люди (о так называемые друзья, о вымышленные друзья), картинки, слово, качество кожи.
а главное, то, что трудно ребяткам нетрудно мне и наоборот.
насильственная социализация руки прочь

препод по переплету говорит — не бывает много алкоголя, бывает мало сна. иногда цитирует цимермана.
продолжая, можно сказать, что много алкоголя не бывает, бывает мало желудка. если бы не эта боль. отдельно замкнутый мир в отдельном случае, я перехожу мост юраскова сакральную середину всей праги, пространство смотрит в тебя, когда ты слишком долго смотришь в пространство, тушки чаек плавают в ледяной воде как чаинки в плохо заваренном чае, как предчувствие, как мертвая птица под слоем льда, как слой льда под пушистым снегом под стадионом, где текла вода. как белые снежинки в замкнутом силуэте пальто плюс шапка.
препод по silk screen printing почти с ужасом смотрит на обветренную кожу на руке, красивый такой препод, молодой и фанатически следящий за собой, и я думаю — это тоже страх смерти. конец года, конец света в новостях, конец света в бложиках, ночь на земле.

меня даже не волнуют +15 в таше. я слежу одним глазом за феерией, разворачивающийся почти под моими веками, другим за миром вокруг, чтоб он ненароком не уебал слишком сильно, роторная ротачка. а иногда останавливаешься и пытаешься поймать снежинку ртом.

а с другой стороны
негр в альберте, черный черный, в черном пальто, покупает белый шоколад.
ввиду рождества люди стали чуть добрее.
девушка на лыжах на мосту легий.
мужчина пускает колечки из дыма.
новый джаззклуб в праге.
мужчины курят толстые сигары.
толстые одеяла.
пластинка экспресиионистического композитора Шёнберга
магазин пластинок на углу, и продавец в круглых очках.
духовые инструменты.
новые новые знания.

понимаю почему, пока мы сидим на улице политических заключенных в дороговатой пивной, запах сигар. как одинаковые половины
я не знаю что там дальше, сидит в черном, говорит — мне хочется уехать. к морю

на пустой улице один высокий парень целует другого, и сжимает в объятии. кусочек чужой живой жизни на улице 28 октября.

---

сегодняшнюю полночь в чешском радио звонил колокол, имя которому "вера", серьезно.

---

оттепель.

@темы: забор

---

приходили янкины родственники, те самые у которых трое детей — двое из которых двойняшки полуторалет. живое доказательство того что после оргазма жизнь должна продолжатся.

из всех вынужденных знакомств, это пожалуй самое приятное за последнее время. муж работает бутафором в фильмах. с женой пили розовое вино. они шумные и ни разу неинтеллектуальные.
тьма зима невыполненные обязательства и такое помутнение рассудка, в котором, да, мне кажется, что я могла бы потянутся за каким угодно теплом, если бы оно не было слишком требовательным.

только это никогда не выходит.

---

в общем провалы это унизительно. особенно перед толпой непонятно как настороенных одноклассников. так обидно, что казалось бы это уже давно должно быть в прошлом, но нет. мне скоро 25, я не могу говорить и выступать на публике на чужом языке. печаааально.

---

выходные я провел под одеялом и трясясь, но сегодня так красиво - вся прага в сахарной пудре. все белое и свежее. я свезла со страгова шапку, голове тепло и дурацко.

настроение зависит от света. в субботу целый час (успела за светлым временем) намазывала краску на холст, помню, говорили об этом с янисом.

— мне просто нравится намазывать краску на холст, — хумсанка шумела по камням, солнце жгло.
— на самом деле, мне тоже.

это сразу прекращает бессмысленность существования. с другой стороны, иногда я чувствую готовность убить стоя над чистым листом, холстом или куском стены и думаю, что если я надавлю еще немного и заставлю себя рисовать, что-то сильно нарушится.
— ты мне нравишься больше, когда рисуешь.
только вот это не совсем я. это все равно что магия или сидхи левитации, которые, как известно, сами по себе.

предыдущее было очень счастливое лето. утром встать на нагретый солнцем пол на балконе, возится с холстами, обладать местом где работать.

---

люблю футболки коттон филд, вернее я люблю только одну футболку коттон филд, которая такая синяя и сейчас на мне. все остальные люблю платонически. сегодня я зашла в магазин на втором этаже и поглаживала еще ничейные рубашки, фланелевые и простые, в клетку. приятный продавец, сказал, добрый день, вам помочь? нет, спасибо я просто посмотрю. на нем тоже была такая рубашка.
так странно приехать из страны хлопковых полей, и испытывать нежные чувства к такой марке в такой стране.
между тем минус семь.

у меня все по-старому, как вы?

---

слишком устаю что-то тут печатать.

---

утром в трамвае думала, что хорошо, когда -6, а не -10. обычно утром в трамвае я думаю о смерти, но последние несколько дней веду себя примерно — осторожно и медленно хожу, сижу в остновившихся трамваях и жду, когда они поедут, сушу волосы перед выходом. и когда я снова увидела того человека, села в другой вагон. прошла неделя. курение все также убивает, на улице валяется пачка, а барман закуривает с голубым дымом за стеклом закрытого бара. вчера было пять седьмых трамваев на одной остановке. шапка на страгове, а нет сил туда доехать.

мне не по себе, от того, что ты далеко.

я плохо говорю о любви, и я не уверена, что объятия бывают достаточно не скованными. достаточными. были. будут.
"дерево" отличный фильм.

---

жалею, что нет канцелярского магазина открытого с шести утра.

---

побеждаешь посуду, относишь ее к раковине и моешь, побеждаешь тостер и умеешь из чистой пражской воды сварить нормальный чай с лимоном.
но победить кухню в которой ни одного стула и просто нет места чтоб посидеть — не представляется возможным.

стараюсь написать хоть несколько строк каждый день.
часто думаю о ужасном розовом покрывале на диване на ужасной кухне в ташкенте, думаю о балконе с видом на деревья и желтых птиц и белой двери в кухню.

я выздоровлю от этих непонятных приступов непонятно чего и все будет.
а диван выкинули на улицу, и он мокнет там уже неделю и мне его так жалко, он зеленый и был ничего, но жизнь на улице его быстро доканает.

и да, победила пару шелкографии — сделала свой первый шелкографический отпечаток.

---

вчера ревела на уроках. очень зла на это. самая лучшая картина - просто небо в оконной раме.
из плюсов школки:
1. вид на пражский град
2. производство блокнотов
3. аудитория под крышей с маленькими квадратными окнами

---

карандаш должен быть остро заточен!

---

бесполезное воскресенье, тень от дома ползет по дому напротив, около половины пятого начинается ночь.

это воскресенье такое же, только вот ночь еще на полчаса быстрее. болею и рисую

забавно натолкнутся на собственные предубеждения — люди это для масла и картин (капслоком), и для всяких почеркушек без лица. о, ну и конечно лучше всего люди для фотографий.

а книги вымышленным животным и предметам.

семейный портрет

---

отдыхательный день

---

иду смотреть порно в рудольфинум, с живым оркестром. знающим достаточно. взяла с собой желатиновых медведей. купила ежедневник на следующий год (по-моему шрифт гарамонд)

пятница, друзья.

---

на скане, понятно, ничего не видать, даже тонкие линии сожрались.
но вообще засветы так прекрасно)

---

это была важная пленка, нервная, и как оказалась с несчастной судьбой. все что может случится неприятного с ней случилось. два раза засвечена, порвалась перфорация, кадры намотались на друг друга. вчера я провела день покупая новый пиджак и печатая обрывки кадров. много думала о фотобумаге — мне кажется, что наилучший вариант бумага, которая бумага бумага, не блестящая и не матовая, и с теплым тоном. только она коробится когда высыхает.

совсем панк

---

привет. кому неудобно читать? например, моё избранное?